ТЕКСТ: МАРИЯ МИХАЛЬЧЕНКО, ПОЛИНА ЛЫСЕНКО
ФОТО: АНТОН ХОМУТЕНКО, МАРИНА ЛЬВОВА
У многих народов мира существуют сказания о кузнецах. Ведь издавна они служили на благо людям. Мастерство работы с металлом было засекречено, и в старину кузнецов из-за скрытного образа жизни считали колдунами. На Руси покровитель кузнецов — Сварог, в Греции — Гефест, у скифов — Таргитай. В Крыму есть свои кузнецы, они объединены в гильдию «Наследники Сварога». Три мастера кузнечного дела: Андрей Хуттер, Даниил Костельников и Дмитрий Криворученко — рассказали «Крымскому журналу», что значит быть современным кузнецом.
— Все кузнецы носят бороду? Не мешает?
Дмитрий: Борода — это фетиш (смеётся).
Андрей: Вот, допустим, вам для закаливания нужно нагреть клинок до определённой температуры. А с помощью бороды можно её проверить: если волосы на бороде перестали закручиваться, значит, температура правильная и закаливать уже можно.
— Над чем сейчас работаете?
Даниил: Сейчас мы в процессе становления. Гильдии ещё нужно многое юридически переоформить, стать официальной структурой в России.
А вообще, у нас в разработке скульптура байкера в полный рост по заказу свободных байкеров Крыма. Закончить работу планируем в сентябре, ко Дню памяти погибших байкеров. А увидеть её можно будет на одной из улиц Симферополя. Пока не решили, где именно.
Ну и по поводу мероприятий… У нас появился заказ на организацию древнего кельтского праздника Мабон, который отмечается в день осеннего равноденствия. Сейчас сценарий пишем.
Существует поверье, что когда в деревне не было священника или волхва, то обряд проводил кузнец. И к нам нередко обращаются. Вот, например, на День всех влюблённых или «День стального Валентина», как мы его назвали, в сквере имени Дыбенко шестнадцать пар приняли участие в обряде. Мы заковывали руки молодых теми самыми коваными оковами. Считается, что это символ вечной любви, крепкого брака. И конечно же, денег за это мы не брали
— Многие любят скверик напротив кинотеатра «Симферополь» с вашими работами. Где ещё их можно увидеть? В других городах Крыма есть?
Андрей: Конечно, и немало. К примеру, для симферопольского зоопарка делали зверей для ворот и фигуры животных, которые встречают вас при входе. Одна из них — слоник.
Дмитрий: От этого слоника мне порядочно досталось. Вот видите шрам? (Показывает шрам на руке и смеётся.) А симферопольские остановки — это работа моего ученика Игоря.
Андрей: В Судаке стоит геральдический щит с надписью «Генуэзский шлем». Для Бахчисарайского дворца мы ковали ограду, точнее, восстановили часть ограждения.
— А тематические фестивали проводите?
Дмитрий: Ждём ответа от крепости Фуна у подножия Демерджи. Хотим там провести фестиваль, а «Генуэзский шлем» в этом году пропустим.
— Говорят, кузнецы и свадьбы организовывают. Это и обряды, и кованые кольца, сердечки… даже наручники. Правда?
Даниил: Существует поверье, что когда в деревне не было священника или волхва, то обряд проводил кузнец. И к нам нередко обращаются. Вот, например, на День всех влюбленных, или «День стального Валентина», как мы его назвали, в сквере имени Дыбенко шестнадцать пар приняли участие в обряде. Мы заковывали руки молодых теми самыми коваными оковами. Считается, что это символ вечной любви, крепкого брака. И конечно же, денег за это мы не брали.
Крымская гильдия кузнецов «Наследники Сварога» официально зарегистрирована как общественная организация в 2012 году, однако негласно существовала уже многие годы. Члены гильдии изготавливают изделия из металла любой сложности. Работы украшают многие регионы Крыма.
— В исторических реконструкциях участвуете?
Даниил: В основном это этнические мероприятия: день Ивана Купалы, Перунов день, Самайн (кельтский праздник урожая. — Ред.). А ещё у нас исторические клубы заказывают реплики оружия или доспехи. Приносят нам фотографии определённой вещи, и мы создаём репродукцию. Также вносим свой вклад в восстановление Неаполя Скифского.
— Конкуренция среди кузнецов есть?
Дмитрий: Конкуренции между нами нет. Да и в чём смысл? У каждого своё направление. А если крупный заказ, то мы работаем вместе, по два-три человека. Поможем друг другу, если кто-то не успевает или не может закончить работу.
— Ваша любимая работа и самая большая неудача?
Дмитрий: Каждая работа — любимая. Мы ничего не выделяем. Всё идеально! (Смеётся.) Потому что мы всё доводим до конца. Если что-то не выходит, просто откладываешь это, а потом берёшься заново. Скажу просто: не то чтобы руки не оттуда растут, но иногда металл сам не хочет поддаваться. Ломается,
не гнётся, сыпется… Поэтому, если не получается, лучше отложить.
Выждать.
Андрей: Каждая новая работа становится лучше. Со временем, когда совершенствуешься, замечаешь, что прежнюю работу можно было сделать по-другому. Хотя на тот момент, когда ты её делал, выкладывался в полную силу.
— Кузнецы суеверны?
Даниил: Самая опасная примета — сесть или наступить на наковальню. Верхняя часть наковальни называется «лицо», такое себе лицо кузнеца. Так что с ним надо быть осторожнее!
— Какие у вас ассоциации со словом «кузнец»?
Дмитрий: Только одна ассоциация — творец. Ты создаёшь, творишь из металла. В стереотипном представлении кузнец — это здоровый такой мужик, который стоит с молотком и вечно бьёт… Это вообще не кузнец, а подмастерье. В реальности кузнец находит силу не в мышцах, а в духе. Важно думать головой и слышать своё сердце, а не просто размахивать молотом.
Андрей: Да и само кузнечное направление в наше время подразумевает, что ты работаешь не только с металлом, но и со стеклом, с деревом. И вообще, используется много материалов, мы не останавливаемся на чём-то одном.
Даниил: Раньше считали, что кузнецы связаны с магией. Кузнецов, которые работали с чёрными металлами, так и называли — «чёрные кузнецы».
— А девушка может стать кузнецом?
Даниил: Девушки приходили к нам в школу. И в чём-то они даже лучше парней. Они хотели утереть парням нос и работали, пока те прохлаждались. Да и вообще, нет ограничений по полу и возрасту. Есть люди, которые и в восемьдесят лет работают.
— Какие качества необходимы, чтобы стать кузнецом?
Андрей: Главное — терпение и выносливость. А ещё чтобы в голове не звенело (смеётся). И конечно, это не только труд — душу надо вкладывать.
— В Симферополе есть школа кузнечного мастерства. Расскажите о ней.
Даниил: Чтобы чему-то научиться, достаточно проявить желание и прийти к нам. Мы сейчас формируем группы, чтобы вскоре организовать занятия. К сожалению, воскресную школу уже не ведём два года. Там занимались и дети и взрослые. Школу в Детском парке передали другим. Но дети оттуда всё равно бегали к нам.
Даниил: Всё дело в атмосфере, в общении с людьми. У нас мастера хорошие.
Дмитрий: Где ещё с вами мастер зимой в снежки поиграет? (Смеётся.)
— А какие у вас рекорды по размерам изделий? Блоху подковать можете?
Дмитрий: Самая маленькая работа — пятимиллиметровый ножик с деревянной ручкой, самая большая — ворота на Голицынской тропе (в посёлке Новый Свет. — Ред.). Одна половина этих ворот весила полтонны.
— Пользуются ли мастер классы популярностью?
Андрей: Да, люди приходят. Многие никогда не видели, что это. Им интересно попробовать. И мы даём такую возможность.
Даниил: Из детского сада группы приводят, шестилеток. И даже с трёхлетним ребёнком мастер-класс проводили!
— А может ли кузнец семью прокормить? Или нужно работать ещё где-то?
Даниил: Тот же вопрос можно задать и художнику. Как-то живём, на жизнь хватает. Если коллектив работает слаженно, то и деньги будут. Самая оплачиваемая работа — частные заказы вроде заборов. Но и более творческие, эксклюзивные вещи иногда приносят доход. Хотя парадокс в том, что эксклюзив, как правило, денег не даёт. По крайней мере, в Крыму сейчас так.
— Что для вас ваша профессия, если в двух словах?
Дмитрий: Образ жизни!
Андрей: Кузница — наш дом. У основного коллектива семейные отношения. Но и гостям мы рады. Бывало, к нам просто приходит человек и говорит, мол, слышал, что здесь учат. А мы действительно можем научить.
