текст: Ольга Балабас, фото: Антон Волк
Первый главный архитектор российского Крыма Александр Кузнецов выбирает для крымских городов барселонскую систему реконструкции
Александр Кузнецов единственный, кто четырежды становился главным архитектором. В прошлом главный архитектор Ейска, Геленджика, член Союза архитекторов России, заслуженный архитектор Кубани, ныне замминистра строительства и архитектуры Республики Крым. В эксклюзивном интервью «Крымскому журналу» он рассказал, каким видит развитие полуострова.
— Александр Вячеславович, в отличие от некоторых федеральных чиновников, вы после первого года работы не сбежали из Крыма. Масштабы задач вас не напугали?
— Крым — это особый драйв. Я умудрился с учётом колоссальной проблематики не сломаться, не сделать ноги. Я балдею от этого потому, что я творческий человек! Сюда рвутся чиновники, поработают — и уезжают. Уезжают не потому, что плохие, а потому что крымчане, несмотря ни на что, имеют кавказскую ментальность, то есть особое отношение к «пришлым». Перерабатываться оно будет ещё несколько лет. С другой стороны, они южане, как и я. Я кубанец — это рядом, я как бы не федерал. Экономическая ситуация здесь похожая. Да, сложно. Но в Геленджике нам пятнадцати лет хватило, чтобы всё привести в порядок.
— Но ведь Крыму ждать некогда, все хотят получить результат скорее — увидеть цивилизованный курорт.
— Должен разочаровать: в градостроительстве не бывает ничего быстро. Градостроительство короткими сроками не апеллирует. Как можно за пяток лет переделать Симферополь, если он столетиями строился? И санкции тоже влияют. Экономическая ситуация в стране влияет, результативность выполнения федеральной целевой программы влияет. Кстати, задача ФЦП — подготовить инвестору базу для инвестирования, чтобы были энергетика, дороги, соцкультбыт. Крым и так всегда был инвестиционно привлекательным, а ФЦП его сделает выгодным для инвесторов.
Но даже если все эти пазлы сложатся и в ближайшее время санкции в какой-то степени будут отменены, экономика пойдёт на подъём, ФЦП продвинется, всё равно нужно десять-двенадцать лет. Понятно, что есть вещи, которые необходимо сделать сразу. Например, наводить чистоту. Пусть Крым пока бедненький, но должен быть чистым! Нам всё простят, все понимают, что на двадцать лет отброшены. Но никто не простит нам грязь, наклейки везде вот этих ужасных мелких объявлений. Потому что наклейка мелкого объявления — это символ нищеты.
— А что запланировано на эти десять лет?
— Конечно, замена коммуникаций, преображение центра столичного города, сотни новых объектов, благоустройство территорий, создание условий для маломобильного населения, реконструкция исторических зданий, ночная подсветка, озеленение и так далее. Можем мы это получить? Можем!
— По-вашему, какая самая большая проблема Крыма?
— Безусловно, это пока ещё отсутствие граддокументации. Украинские генеральные планы были другого типа — с моей точки зрения, это была документация, рассчитанная просто на оформление земли, и не более того. Задача наша сейчас — создать такую граддокументацию. В неё входят правила благоустройства и землепользования, которые чётко определят все детали: высоту заборов, цвет, в который можно красить фасады, вплоть до того, какие цветы садить. То есть необходимо разработать нормативы, которых здесь раньше не было. В Италии, в Риме, нельзя перекрасить ставню без разрешения главного архитектора… Нужно ждать, пока вам лично не выделят художника, он придёт и покрасит ставню так, как надо. И мы должны быть красивым регионом — от этого зависит развитие курортно-санаторного комплекса. Потому что приехал турист — и он должен увидеть что-то такое, чего не увидит нигде. Пусть это придуманное единостилие средневековой архитектуры, как в Дубровнике, в Хорватии, или, допустим, в Марокко, где дома из обожжённого кирпича.
— А что, вы думаете, в Марокко разрабатывали свою градостроительную документацию?!
— Они просто очень любили свою землю, и западное влияние на них не отразилось. И нам не надо ничего придумывать — всё уже придумано до нас. Задача — найти единостильную систему. Я могу это спокойно говорить, потому что у меня это получилось, когда я был главным архитектором Геленджика. Мы предложили понятную форму: белый низ, красный верх. Белые стены, красные черепичные крыши — чисто, красиво, средиземноморский стиль с местными элементами архитектуры. Мы сегодня входим в жесточайшую конкурентную борьбу, как я всегда говорю, с лучшими «российскими курортами» — Турцией, Египтом, которых временно вырубили с рынка, — и Краснодарским краем. Крым здесь пока выигрывает только своей территорией и средой, не более.
Смысл граддокументации — чтобы люди, которые живут в регионе, имели возможность хорошо зарабатывать. Где каждый элемент должен работать как на туриста, так и на местного жителя. Возьмём курортный Судак. В чём его фишка? Понятно, что в средневековой крепости. И если раскрутить Судак вокруг крепости в этом стиле Средневековья, то город будет развиваться как «исторический» курорт. Всё можно предложить туристам, вплоть до смешного — до выезда на украинскую границу. А что, поставить там вышки, чтобы туристы фотографировались на фоне границы. Это как южнокорейцы возят туристов на границу Южной и Северной Кореи. Конечно, я об этом говорю с долей юмора, но почему нет? Ведь основная направленность Крыма — это, конечно, туризм.
— Я знаю, у вас есть несколько идей и для Симферополя…
— Есть. Например, памятник строительному блоку из ракушечника. Я же неместный, увидел ракушечник, из которого здесь все строят. Как думаете, он достоин памятника, если из него Крым строится три тысячи лет подряд?!
— Главное — вовремя видеокамеру поставить для сохранности.
— Это ведь бронза, она будет весить полторы тонны — её не унести. В мире такого пока нет. Я взял эту идею в Риме, где в фонтан Треви бросают монетки. Раз в год их собирают, и они идут на реконструкцию фонтана, собирается очень большая сумма.
— Мы, похоже, будем собирать ещё на строительство многоуровневых парковок. Вам же и транспортный коллапс надо победить?
— Конечно, нужна транспортная сеть, требуются парковки, перехватывающие хабы (узлы) на въезде в город, общественный транспорт внутри. Все европейские города так живут, и там не проблема, если вы из села приехали, оставить машину на въезде в город и поехать на общественном транспорте, зная, что он идёт через каждые пять минут. Это гораздо удобнее, чем стоять в пробках и оставлять машину на платных парковках в самом городе. Понятно, что машин будет всё больше и больше. Но города-то у нас не резиновые! Выкупать участки, чтобы расширить дороги, — не вариант. Это очень дорого. Однако пути решения достаточно понятны. Первое — это налоги на большие машины. Там, где становятся две большие машины, можно поставить четыре маленькие. Думаете, европейцы просто так отказались от больших авто? Нет, налоги заставили.
Иногда я рассматриваю Крым как единый город. Так вот я вам скажу, что, в принципе, неплохая транспортная система была сделана в советское время. И она сейчас вырисовывается — это будущая трасса «Таврида». Особенность Крыма в том, что, когда полуостров перешёл из Украины в Россию, вместе с этим изменилась транспортная система. Она была вертикальной, стала горизонтальной. Такого в мире нигде не было. Масса островов переходила от одного владения в другое, но вот таких технических изменений отработанной транспортной системы не было. Это ломка. Да, это сложно, но решаемо.
— Какая из мировых столиц будет образцом для развития Симферополя, то есть столицы республики?
— Скажу из собственного опыта. Начиная реконструкцию Краснодара по поручению губернатора Краснодарского края, мы делали работу, которая называлась «Концепция развития центра города». В основу была заложена программа «Краснодару — столичный облик». Миллиарды были на это направлены, и результат сегодня большинству нравится. Так вот я взял за основу барселонскую систему реконструкции. Барселона считается одним из красивейших городов мира, который может спокойно соперничать с Парижем, Миланом, Лондоном. Но, в отличие от достаточно поступательного развития этих городов, Барселона очень резко стала такой красавицей.
— Как так получилось?
— Правительство и король Испании приняли программу по реконструкции этого города. Были выполнены проекты, которые активно обсуждались с населением. Затем была разработана комплексная программа реконструкции, за которую, кстати, Барселона получила «Золотую пальмовую ветвь» на выставке архитектуры как лучший реконструированный город всех времён и народов. Барселонская система реконструкции, кроме всего прочего, предполагает разбивку центра. Мы же как понимаем: кто живёт в центре — это самые счастливые люди. В центре есть всё. Барселонская система предполагает разбивку на культурные подцентры, то есть каждый жилой массив, каждое образование формирует свой подцентр с не менее интересной системой благоустройства. Это очень здорово для удобного проживания. Я вижу Симферополь таким.
— Насколько известно, вы написали для Симферополя программу опережающего развития?
— Когда я только пришёл, глава Крыма Сергей Аксёнов попросил написать две программы опережающего развития — для Симферополя и Ялты. Я их сделал. Приезжают инвесторы заключать многомиллиардные сделки с Крымом и, если видят наши улицы, разбитые фасады, мусор, могут задуматься: вложить сюда полтора миллиарда или три миллиарда… или лучше вообще ничего не давать. Есть американская поговорка, которая мне очень нравится: началом любого успеха является сам успех. Здорово, да? Вот потому глава РК предложил начать с Ялты и Симферополя. Мне кажется, Симферополь должен стать городом транзитного туризма. Мы сидим на бочке с золотом — рядом гигантский аэропорт скоро будет, рядом появится проходящая транзитом трасса, по которой будут проезжать сорок тысяч машин в сутки.
— Действительно, как остановить туриста на пути к ЮБК, чтобы он задержался в Симферополе? Не только же ямами на дорогах?
— Есть одна — пока фантастическая — тема… Но она получила одобрение главы республики. Я предложил следующее. Разработал проект гигантского павильона, внутри которого будет макет Крыма размером 150 на 100 метров — самый большой макет в мире, со всеми историческими достопримечательностями. И на этом макете Симферополь будет выглядеть как четыре кабинета главного архитектора. Если без шуток, ну что знает средний турист о Крыме? Максимум Ялта, Севастополь, «Ласточкино гнездо», Бахчисарайский фонтан, Артек… Всё! А у нас только девять тысяч одних настоящих памятников архитектуры и двести объектов, которые обязательно надо посетить. Понимаете, человек должен приехать, зайти сюда, получить всю информацию. Это будет гиперинформационный центр, которого нет пока нигде в мире… А когда появляется фишка — её хотят посетить все.
— К архитектуре вас с детства тянуло или мечтали стать лётчиком, к примеру?
— Я уже в таком возрасте — мне 55 лет, — когда могу говорить правду. Моя мама, народная артистка Советского Союза Алина Кузнецова, — драматическая актриса. И конечно, были какие-то актёрские потуги, потому что я везде ездил с матерью. Отца не было. Жили жизнью театра. Одно время я шил военные мундиры — казачьи, офицерские — для кукол. Это увлечение закончилось где-то годам к семи. Но если бы я не стал архитектором, стал бы дизайнером по одежде. До сих пор очень неплохо шью. Чуть позже я стал изобретать оружие. У меня колоссальный альбом, который, в принципе, можно послать в Книгу Гиннесса. Такой коллекции придуманного ребёнком оружия, причём детально, до шурупчика, наверное, не найти. Всё это выставлялось на персональных выставках. А потом мои увлечения как-то само собой перетекли в рисование отдельных объектов. И как только окончил восемь классов, у меня уже было понимание: пойду только в архитектурный техникум.
— Вас не пугают такие вещи в Крыму, как покушение на главного архитектора Симферополя?
— Ну а главного архитектора Керчи посадили за взятку… Если вы откроете интернет и посмотрите — профессия главных архитекторов относится к так называемым коррупционно опасным, от нас многое зависит. Это не тенденция, нет, конечно. Когда работал в Краснодарском крае, в меня из автомата стреляли… Я бы сказал так: главный архитектор — это не только творческий человек, это человек-политик. Надо дожимать, но не пережимать. Если мы что-то сносим, надо предоставлять что-то взамен — компенсировать. По моим данным, в Крыму количество самостроев на душу населения — одно из самых больших в стране. По разным оценкам, 25–35 тысяч объектов. А это уже небольшой город. Сюда входит всё: самострои на территории самозахватов, какие-то неоформленные объекты на территориях пансионатов, промышленных объектов, во дворах. Три с половиной тысячи объектов мы уже снесли. Работы очень много! Но хочу сразу уточнить: в Крыму будем сносить только то, что опасно для нахождения там человека.
Александр Вячеславович Кузнецов
Родился 4 апреля 1961 года в городе Некрасово Солнечногорского района Московской области.
С 1988 года — архитектор Главного управления архитектуры и градостроительства Краснодара.
С 1990 года — начальник управления архитектуры и градостроительства Ейска.
С 1998 года — главный архитектор Геленджика.
С 2000 года — архитектор архитектурно-проектного отдела управления архитектуры и градостроительства исполнительного комитета Геленджика.
С 2002 года — преподаватель кафедры архитектуры Кубанского государственного университета.
С 2003 года — директор Архитектурно-градостроительного центра Краснодара.
С 2005 года — директор департамента архитектуры и градостроительства Администрации муниципального образования Краснодара.
Заслуженный архитектор Кубани.
26 мая 2015 года назначен на должность замминистра строительства и архитектуры Республики Крым — главного архитектора РК.
