Таких людей называют ловцами смыслов. Они тонко чувствуют происходящее, могут предугадать развитие событий и способны передать свои наблюдения в ярких литературных образах. Добавьте к этому всеобъемлющий патриотизм, когда все удачи и провалы родного государства переживаются как личные.
Собеседник «Крымского журнала» – писатель и журналист Александр Проханов. В эксклюзивном интервью «КЖ» он рассказал о Крыме как о точке отсчёта нового имперского проекта России, о том, насколько сильны идеи отыграть крымский вопрос назад и как можно противодействовать этим настроениям.
– Вы работаете над новым романом, о чём он?
– Обычно сюжеты не пересказываю, это обедняет замыслы. Но мы в России сейчас живём в напряжённое выборное время. Переживаем невралгию, все слои общества взвинчены, все выдвигают своих кандидатов, все мечтают о том или ином реванше. И эта атмосфера интересна для романиста. Потому что возникают новые фигуры, интриги, хитросплетения вокруг самой идеи государства, идеи лидерства. Всё это позволяет вести наблюдения, я ими пользуюсь и вкладываю в свой сюжет. Так что роман, как, впрочем, и все мои произведения, является реакцией на актуальные вызовы в российском обществе.
– В нём будет упоминаться Крым?
– Как ни странно, не будет. Хотя не так давно вышел мой роман под названием «Крым». И в нём полуостров представлен как объект осмысления романиста в историческом контексте – то ли времен Крымской войны, то ли нынешнего воссоединения. Просто Крым для русского сознания и тогда, а может быть, и сейчас является образом абсолютного возрождения, абсолютного чуда, абсолютного счастья. И это счастье переживали все русские люди: как в Крыму, так и в России. И вот ощущение этого счастья, феномена под названием «Крым» и описано в моём романе. Человек, проходя через переживания, пертурбации, через крах и духовную гибель, воскресает. Благодаря тому, что в его душу вошёл Крым.
– В прошлом году вы были на полуострове, встречались с местными интеллектуалами и крымским руководством. Какие задумки и проекты появились после этого визита?
– Я приезжал в качестве председателя * Изборского клуба с тем, чтобы открыть в Симферополе наше отделение. То есть создать среду, где бы разрабатывались идеологические и мировоззренческие концепты, в которых остро нуждается страна. Мы собрали крымских коллег и учредили это отделение. А наши разговоры были посвящены, я сейчас условно назову, крымской мечте, крымскому идеалу, крымскому образу, к которому Крым стремится всей своей историей, культурной средой – гуманитарной, политической, военной и религиозной. И мы предложили нашим друзьям – крымским интеллектуалам – заняться этим. Определиться с тем, что же это такое – крымская мечта, к чему стремится местное сообщество в свете таких восхитительных и одновременно трагических для Крыма лет. Именно такой замысел привёл меня в Крым на этот раз. Хотя я у вас бываю довольно часто.
– Уже определились с руководителем крымского представительства?
– Пока ещё идет поиск такого лидера, который смог бы собрать вокруг себя интеллектуалов – историков, философов, военных, краеведов. С этим не надо торопиться.
– Крымское руководство будет помогать в этой работе?
– Крымские руководители были на нашем заседании – Сергей Аксёнов, парламентские лидеры благословили нас. Но что значит содействовать? Они же не могут выделить нам идеолога. Это как раз наша задача – поиск таких людей. Идеология создаётся не в кабинетах власти, не в политологических кругах. Она сейчас рождается на полях сражений, во время великих реформ, в недрах народных движений. Но до этого она может быть подготовлена интеллектуальной средой.
– По мере того как Крым всё прочнее становится частью России, голоса критиков данного шага тоже ведь крепнут. Отсюда разговоры о непосильной крымской ноше для экономики, серьезных международных издержках и так далее. Как вы отвечаете оппонентам на подобные претензии?
– Я прекрасно помню, как в своё время была популярна идея о том, что союзные республики – это обуза для России. Что Советский Союз нежизнеспособен, что республики нужно отбросить и сосредоточиться исключительно на России. Но самое главное – эту идею поддержали переродившиеся коммунистические руководители.
И свершилось: мы сбросили с себя союзные республики. У нас больше нет Украины, Белоруссии, хлебного Казахстана, у нас теперь ничего нет. Но улучшилась ли, во-первых, жизнь в самой России? Или она такова, что сегодня, по официальным подсчётам, у нас 20 миллионов нищих, хотя на самом деле их гораздо больше, конечно. И вот после огромной «победы», когда мы сбросили эти республики, этих «нахлебников», почему мы так тотально обнищали? А во-вторых, лучше ли стали жить люди самих этих «окраин», когда они отвалились от «русского имперского центра»? У них произошла и происходит чудовищная деградация, включая кровавые гражданские войны, как в Таджикистане, или резня в Киргизии, война в Приднестровье. Грузия потеряла Южную Осетию и Абхазию. Все они лучше стали жить?
Поэтому подобные претензии – это работа контргосударственной, контрнациональной и контримперской элиты, которая взращивалась за рубежом. Ну хорошо, давайте отдадим Крым, на фиг он нам нужен. Давайте тогда уже и Сибирь отдадим, откажемся от наших арктических шельфов. Все эти разговоры ведутся в рафинированной сытой прозападной, проамериканской среде.
– Какова роль Крыма в глобальных стратегических процессах?
– Это то, о чём, к сожалению, не говорят даже наши властители. Сейчас осуществляется грандиозный геостратегический проект. Это экспансия Арктики, связанная с добычей углеводородов, Северным морским путём, оборонным поясом, который мы отстроили заново, после того как он был разрушен в девяностых.
А ещё один более грандиозный проект реализуется на юге. Мы вернули себе Крым, севастопольские бухты, мы вернули умирающий и исчезающий Черноморский флот. Мы его спасли, модернизируем, пополняем новыми кораблями. Через это мы вернули утерянный контроль над Чёрным морем, в котором всё меньше присутствовали. Море, где НАТО строит новую Грузию, Болгарию, Румынию. Через очень сложные дипломатические взаимодействия с Турцией мы добились хоть и хрупкого, но всё же партнёрства с Эрдоганом. Благодаря этому обеспечили себе свободное движение в турецких проливах. Через эти проливы из Чёрного моря вышли в Средиземное. Там мы поставили две свои базы – военно-морскую и военно-воздушную. Это позволяет нам восстановить советский опыт собирания в Средиземном море эскадры кораблей всех наших флотов. То есть мы уже можем формировать мощное подразделение, которое способно конкурировать с шестым американским флотом.
Ведь Сирия – это одно. Но ещё есть вопросы контроля над коммуникациями, нефтяными и газовыми потоками. То есть реализуется грандиозный проект, а Крым – часть этой геостратегической задачи.
И люди, которые говорят, давайте бросим Крым, тогда нам отменят санкции и всё будет хорошо, – это в первую очередь олигархи-сырьевики и политологи, которые их обслуживают. Они, конечно, страдают от санкций больше всех. Но если так сделать – это значит отказаться от огромного проекта безопасности страны. А соблюдение безопасности страны – та вещь, которая оценивается не только деньгами, хотя она действительно очень дорогая. Поэтому государствам зачастую приходится выбирать между безопасностью и комфортом.
Ведь благополучие страны – это не только качество дорог и производительность труда, оно подкрепляется ещё и уровнем самосознания, способностью обеспечить своё суверенное существование в истории. И в этом смысле все претензии, которые нам предъявляют в связи с Крымом, совершенно незначительные.
